Разрешение проблем

     Отца похоронили без него. Он всё равно не успевал к скоротечным еврейским похоронам. Он и брат, три года назад обосновавшийся в далеком Торонто, прислали деньги на похороны и памятник. На похоронах были жена и сын. Прилетел из Москвы старший сын, он помнил и очень любил деда.

  …С черного полированного камня, чуть приподняв бровь, смотрел на него отец, спрашивал: «Как ты, сын?»
- «Здравствуй, отец. По-разному. Не всё хорошо. Но я держусь. Прости, что не прилетел проститься с тобой, прости, что не смогли мы положить тебя рядом с мамой, закрыли то кладбище», - каждый раз, бывая здесь, он просил у отца прощения.
- «У сына вот проблемы… Что-то не складывается. Мальчик замкнулся, ко мне и матери стал относится как к чужим… Да что я говорю, ты же всё видишь, отец. Вот я и вернулся. Я держусь. Я делаю всё, что могу, папа». 
    Он не стал рассказывать отцу, что совсем отдалился старший сын, что устала от такой жизни жена: одиннадцать лет одна… Да отец и сам всё видит. Что сам он совсем устал от жизни, он отцу конечно не говорил, старался здесь даже не думать об этом. Неловко как-то. Он вдруг осознал, что с кончиной отца исчезла граница между ним и тем, к чему все готовятся и к чему все не готовы. Теперь он крайний.

    Ну вот и всё. Не осталось ничего, что могло бы задержать его здесь. Старший сын, кровинка, такой родной, доверчивый, близкий, совсем ведь рядом был… Стал на крыло, пошел своим путем, дальше, дальше, дальше… Ушел. Безвозвратно ушел. Младший сын, невыразимая любовь и боль его, наверное тоже ушел. Можно, конечно, ещё немного подождать, присмотреться. Но что-то подсказывает: ушел. Как больно, Господи! За что?!! Неужели вся эта нескладная его жизнь, от которой в душе только боль, боль, боль, не перевесила и не искупила все его совершенные и не совершенные грехи?! Хотя где та контора, кто там занимается этим взвешиванием?.. 
    Отец и мать упокоились на разных погостах в этой непонятной стране, которая никогда не станет его родиной. Да и как что-то может стать родиной? Родина может только быть, быть изначально. И его родина там, далеко на севере, где снега и болота, где комары и бесчисленные озера, где неяркое летнее солнце это подарок, а не кара. 
    Жена… Так жаль её! Она привыкла к нему, смирилась с этой бесконечной неустроенностью их жизни. Правда, последнее время он  слышал порой нотки раздражения в ее голосе. Что ж, может, у нее есть еще шанс. Она относительно молода. Да и сын поддержит, если что. Должен поддержать.

    Он ещё раз перечитал короткое официальное письмо, которое лежало перед ним. Долгожданное письмо. Там было несколько строчек: «Представленный вами проект и бизнес-план по поводу … одобрен комиссией нашего министерства и включен в программу финансирования…» Прекрасно. По крайней мере, решение он принимает не под давлением обстоятельств. Нет! Он сам. В конце концов, не бывает решений правильных и неправильных, решения бывают только принятые и не принятые. Почему-то вспомнился плотный желтоватый бумажный прямоугольник, почтовая карточка, выпавшая когда-то из пачки газет, вынутых им из почтового ящика – извещение ВАК о присуждении ему ученой степени. Он уже почти не надеялся тогда. И дождался. Что ж, всё повторяется. Только он совсем устал.

    Приходит время, и ты понимаешь, что нет ничего нового в этой жизни, все повторяется. И дальше уже не интересно… Мы, как одинокие объекты на геостационарной орбите, видим перед собой одну и ту же надоевшую картину. Высоко ли мы, низко ли, значения не имеет. Меняется только масштаб, фокусное расстояние, зум. Ближе – чуть детальнее, дальше – чуть шире. Но картина-то, увы, та же самая. А если кому-то и посчастливится в силу гениальности или удачи, активности или нахальства, что всё суть одно и то же – стечение жизненных обстоятельств – найти заветный тумблер-рычажок и, тронув его, переместиться чудесным образом на другую орбиту, то нетерпеливому его взору откроется та же до слёз знакомая картина. И тогда в сердце его навсегда поселится тихая тоска из-за кончины последней, нереализованной и, увы, нереализуемой надежды. Тем, кто не нашёл этот рычажок, даже немного легче. В них живёт ещё иллюзия, что есть все-таки шанс, что где-то там далеко… «Там за облаками» - помнишь?.. Так уж мы устроены, что взгляд наш устремлён вниз – не споткнуться бы, не оступиться, и ни у кого не хватает духа увидеть звёздное небо, да нет, просто посмотреть на него. Небо нас пугает, черно там и холодно. А звёзды прекрасны, но так безнадежно далеки…

  …Он встал из-за стола, прошел на кухню, достал из инструментального ящика отвертку и несколько металлических деталей, вернулся за стол и начал аккуратно, как делал всё, собирать их воедино. Через пятнадцать минут на столе перед ним лежала массивная толстостенная трубка дюймов в пять длиной с короткой неудобной рукояткой посередине и навинчивающейся заглушкой с торца. Да, не Стечкин. Но работает. На прошлой неделе он проверил на пустыре: дюймовую доску с метра пробивает, а больше и не нужно. Вдруг вспомнились детские успехи в стрельбе по бутылкам. Он усмехнулся. 
    Ну, с богом. Можно начинать?.. Ну и слово подобралось, однако, чего начинать-то? Завершать. Было немного не по себе, казалось, что-то осталось недоделанным. «А не записать ли всё, что было», - он явно тянул время. Он подвинул к себе ноутбук, на минуту задумался, потом быстро набрал: «Четырёхлетний мальчик стоял, уткнувшись лицом в клетчатую мамину юбку и изо всех сил прижавшись к ней…» - и задумался надолго. Перед ним начала прокручиваться длинная и путаная картина его жизни.
- «Месяца на три работы. А то и больше. И кому всё это нужно? - потерянно подумал он, - старшему сыну? Увы. Младшему? Вряд ли. Да он на этом языке и читать-то не станет, слишком много букв в алфавите. Мне самому?..» Он решительно закрыл ноутбук, пошарил в кармане брюк и вытащил оттуда длинный блестящий револьверный патрон с чуть-чуть выглядывающей из желтой гильзы серой свинцовой пулей, с болезненным интересом посмотрел на него, зачем-то протер гильзу носовым платком, сложил его, расправил пальцами по сгибу и положил на стол, затем аккуратно вставил патрон в трубку и с силой завернул заглушку. Он сел в кресло, положил руки на подлокотники, оттянул рычаг на заглушке трубки, потом неловко обернулся – шея давно уже побаливала – и осмотрел спинку кресла, оценивая, как это будет выглядеть через минуту. Да уж…
    Он встал, открыл дверь и вышел на улицу. Его обдало внезапной холодной свежестью. С темного неба легкими хлопьями медленно падал снег. Откуда здесь снег, здесь, где не только в октябре, а и в январе-то температура не опускается ниже плюс пятнадцати, а снега не было никогда? Никогда! Он протянул ладонь, на нее упали несколько невесомых снежинок и сразу растаяли. Снег. И вдруг он понял: это был снег его далекой, любимой и недосягаемой родины, снег его детства. Мама рассказывала, что той апрельской ночью и под утро, когда она родила его в глухой северной деревне, не доехав до райцентра с роддомом нескольких километров, шел снег, а на следующий день была оттепель с неярким солнцем на бледно-голубом небе, сосульками и капелью. Родина приветствовала его.

    Эпизоды, быстрыми импульсами пробежавшие в памяти за краткий миг, сложились в пунктирную цепь, в линию, не длинную, не короткую, не ровную, не кривую. Если смотреть на нее не прямо, а боковым зрением, краем глаза, то пунктирные штрихи как будто сливаются воедино, а неровности спрямляются. В общем, линия. Её начало едва угадывается там, в прекрасной лазоревой дали, где родной мамин голос пел тихую колыбельную, а заканчивается линия здесь, рядом, где пушистый белый снег всё падает и падает на мёрзлую землю и на это чужое лицо, поросшее короткой седоватой щетиной… 

    О чем это я? Ах да, может, вернуться? Не рано ли в заоблачные дали?.. Неровная струйка дыма из короткого ствола, неудобно зажатого в откинутой вбок руке, истончилась и оборвалась, тёмное влажное пятно, проступившее под нагрудным карманом потёртого серого блузона, перестало увеличиваться в размерах и уже не было таким страшным, как мгновение назад. Нет, не рано. В самый раз. Пора.
 

<< предыдущая 

______________________________________________________________________

​

|К читателю|  |Воспоминания отца-1|  |Воспоминания отца-2|  |Проза|  |Доцентские хроники| |Письма внуку|  |Поэзия|  |Контакты|